Каменные лица статуй
Сохраняют вечный сон.
Неподвижные сонаты
Тихо шепчут в унисон.

Утонуть бы в том затишье
И поддаться эгоизму,
Чтобы в миг счастливой стать,
Чтобы жить, как время вспять.

Я так хочу не спать всю ночь.
Не потому, что тяну время,
Не потому, что мне невмочь,
И не из-за сплошной своей мигрени.

Не спать, общаясь по душам,
Стирать в мозоли кожу пальцев о экран.
Не слышать вечный монотонный гам:
"Молчи. Закройся. Не показывай им ран".

Как жаль, что я так не умею.
И, только написав лишь пару строк,
Замкнусь и на века остекленею,
Не в силах не смотреть на тошнотворно белый потолок.

Тоска напала, душу гложет,
И боли тело рвут, рвут изнутри.
Сегодня я умру, но может,
Кто-то осветит томный мир.

Залить бы раны теплым чаем,
Он, безусловно, исцелит.
Всё это мы давно уж знаем,
Не раз сбивали зубы в кровь о слов гранит.

И как бы мы не повернулись,
Вокруг всё тьма, лжеблагодать, И мы оттуда не вернулись,
Похоже, что несдобровать.

Бескрылые птицы - природы насмешка,
Танцуют вальс смерти земной.
Богам поклоняться? - пойдёт пересмешка,
Тон грубый, воздушный - дурной.

Ведь Боги поймут ли творений печали,
Что отреклись от небес?
Над тем, вином предревним упиваясь,
Смеялся даже грозный бес.

Пусть птицы не верят, обижены небом,
Однако надежда жива.
И, каждый день со скал срываясь с гневом,
Взлетает на мгновенье с ними вверх она.

Я стою от безумия в шаге,
Я смотрю ему прямо в глаза.
Податься ли к острой шпаге,
Будто то Купидона стрела?

Ведь пронзит она вмиг моё тело,
Внутренности изорвёт,
И кто будет исправлять дело,
Если меня найдёт?

Стекло чужих глаз янтарных
Разобьёт точно мой хрусталь.
И звон разольётся в кровавых,
Густых, режущих слух шагах.

Я буду лежать неподвижно,
Думать, трястись, желать,
Буду теперь одержимо
По безумию вечность скучать.

Вот стоят два друга старых,
Один из был прилюдно оскорблён.
И добрые сердца тех разговоров славных
Задели гордость, словно крышу клён.

Смотрит он в глаза другого,
Взгляды их острее слов,
"Только это всё напрасно!" —
Прослезится кто в платок.

Вражеские револьверы
Рвутся порохом мольбы:
Нужно ли стрелять без веры?
И нужно ли друг другу в лбы?

Время есть ещё для разговоров,
Побеседуй, истолкуй.
Но осталось мало споров,
Так терпи и не брезгуй.

Нежданно в тишине звучало роковое
"Господа, к барьеру!",
Тут вспомнится событие ночное,
Когда не знаешь колким словам меру.

И пуля, устремившись яро,
Пронзит ударом сердце, может быть.
А ты, одним своим ударом,
Убьёшь не только друга, но и перестанешь другом быть.

И увезут минуту сквозь бездыханное тело,
Что раньше было преданно тебе,
А ты уйдёшь гулять без дела
По окровавленной твоими чувствами земле.